Где должна висеть мемориальная доска о блокадных мозаиках Фролова?

Эта статья была переписана после публикации в журнале «Московский Краевед» №7

27 января 2013 года, в годовщину снятия блокады Ленинграда, на станции московского метрополитена «Новокузнецкая» появилась мемориальная доска. Из текста на ней следует, что мозаики для этой станции созданы профессором Владимиром Александровичем Фроловым в блокадном Ленинграде. Это так и не так. В. А. Фролов действительно создавал мозаики для этой станции, и создавал мозаики в Блокаду, но совсем не эти. По сути, эта доска должна находиться не на этой станции, что бы разобраться  с мозаиками В. А. Фролова пришлось предпринять детективное расследование.

Кто делал мозаики для Новокузнецкой

Мозаику, обычно, делают двое — художник и мозаичист. Художник делает эскиз, а мозаичист подбирает и раскладывает кусочки материала. Эскизы мозаик, которые сейчас можно видеть на Новокузнецкой делал художник Александр Александрович Дейнека (1899-1969).

А вот собирать эти мозаики в смальте поручили В. А. Фролову — потомственному мозаичисту в третьем поколении, выполнившему огромное количество мозаик еще до Революции. Именно мастерская Фроловых делала мозаики для храма Спаса на Крови в Санкт-Петербурге, особняков по проектам Шехтеля и для многих других зданий.

Успех мастерской Фроловых заключался в том, что Александр Александрович Фролов привез из Италии из мастерской Антонио Сальвиатти иную, более быструю технологию набора мозаик. Если мозаики по римскому способу набора выполнялись в Исаакиевском соборе 66 лет, то методика обратного набора по венецианскому способу, предложенная мастерскими Фроловых, позволила выполнить работы в храме Спаса на Крови за 12 лет. При этом площадь мозаик последнего была почти в 12 раз больше!

Правда не всем нравились «венецианские» мозаики поскольку они получались более грубыми. Римский способ предполагает подбор смальты впритык на месте, что приводит к более тонким полутонам сравнимым с масляной живописью. Венецианский способ даёт более «плакатную» технику к которой художнику создающим эскизы надо ещё приноровится. Но именно такая техника пришлась по душе новой советской власти. Если в ее начале мозаика прочно ассоциировалась с культовыми зданиями. после того, как В. А. Фролов выполнил мозаики для мавзолея Ленина наступил перелом в отношении к этому виду искусства. А потом пришло время для подземных «храмов» метро и мозаика пришлась, кстати.

По большому счету, именно В. А. Фролов порекомендовал художника А. А. Дейнеку для работы над мозаиками на станции «Площадь Маяковского». Удивительно, что при этом А. А. Дейнека не упоминает В. А. Фролова в двух своих книгах мемуаров. Впрочем, и сам В. А. Фролов меняет отношение к А.А. Дейнеке. Если в 1938 году в отчёте о работе мастерской над мозаиками для станции метро «Маяковская» В. А. Фролов называет А. А. Дейнеку «одним из лучших наших монументалистов», то в отчёте 1940-го года по поводу станции метро «Павелецкой» он уже называет художника «одним из наших типичных монументалистов»^[2].

А. Н. Душкин, архитектор станции «Маяковская» и многих других, позже вспоминал: «Когда я выбирал кандидата на эту художественную работу, я советовался со специалистами и руководителем мозаичной мастерской в Ленинградской академии В. А. Фроловым. Он был очень осведомлен в вопросах мозаичного дела и прекрасно ориентировался в направлениях искусств. Так что его совет в выборе кандидата имел, конечно, значение. Выбран был Александр Александрович Дейнека как наиболее приемлемый по характеру стиля и новизне трактовки живописи»^[3]. И, действительно – станция «Маяковская» с мозаичными панно в куполах через которые как будто было видно небо через толщу земли получилась шедевральной.

Тандем оказался успешным. Было принято решение делать мозаики и для других станций новой линии. В 1940 году мозаики для «Донбасской». Так называлась станция «Павелецкая» при проектировании.

Донбасская — Павелецкая

Станция Павелецкая планировалась как станция Донбасская. Её проектировали братья Веснины и заказали художнику Дейнеке мозаичные панно для сводов. Дейнека как раз перед этим делал панно для станции Маяковская в кооперации с Ленинградской мастерской Фролова.

Дейнека разработал программу мозаичного ансамбля: «В основном среднем проходе станции по всей протяжённости… были запроектированы 14 восьмигранников… Тема мозаик – железнодорожная магистраль Москва – Донбасс. Проходя по станции от края и до края, вы как бы пролетали сотни километров, отделяющие Москву от сердца южной промышленности – Донбасса», — писал Дейнека в своих мемуарах.

19 марта 1940 года был подписан договор между художественным отделом Строительства Дворца Советов, в ведении которого находилась мозаичная мастерская, и  Управлением строительства Московского Метрополитена на выполнение «декоративных мозаик из нешлифованной смальты для станции Павелецкой 3‑й очереди Метро по эскизам художника Дейнеки А. А. …Общий объём работ слагается из 14 мозаик, устанавливаемых на потолке станции, площадью шесть (6) кв. метров каждая. Итого кв. метров 84… Стоимость изготовления… мозаик составляет 310.800 (триста десять тысяч восемьсот) рублей из расчёта 3.700 руб. за 1 кв. метр декоративной мозаики…».

«Строительством Московского Метрополитена» на выполнение «декоративных мозаик из нешлифованной смальты для станции Павелецкой 3‑й очереди Метро по эскизам художника Дейнеки А. А. …Общий объём работ слагается из 14 мозаик, устанавливаемых на потолке станции, площадью шесть (6) кв. метров каждая. Итого кв. метров 84… Стоимость изготовления… мозаик составляет 310.800 (триста десять тысяч восемьсот) рублей из расчёта 3.700 руб. за 1 кв. метр декоративной мозаики…»

Дейнека приступил к работе над эскизами лишь в апреле 1940‑го. Работа началась, но шла не быстро. Мастерская подгоняла художника с эскизами, художник постепенно передавал картоны с эскизами в Ленинград и там их набирали.

К концу 1940 года мозаики были в основном готовы, а в январе 1941-го  отправились в Москву. Таким образом мозаики для Павелецкой были готовы и отправлены в Москву еще до войны!

Война спутала планы строительства метро

Из мастерской мозаики передавались на картонах на которые были наклеены кусочки цветной смальты. Что бы украсить ими станцию их нужно  было залить в бетонный плафон.

Заливку мозаик делали в Мраморном заводе Метростроя на Дорогомиловской улице. Заливали прямо на улице.  Но все планы спутала война. Враг подошёл вплотную к Москве. Начались первые бомбёжки Москвы. 

Изготовление плафонов пришлось приостановить. Ярко блестевшие мозаики с их богатыми золотыми фонами вызвали беспокойство администрации. Дейнека вспоминает:

«…где‑то на заводском дворе мы с мастерами заливали восьмигранники. Каждый день в 11 вечера начиналась бомбёжка. С утра мы снова продолжали наше дело. Администрация приказала срочно убрать со двора мозаики, так как‑де золото своим блеском может привлечь внимание врага. Залитые в цемент смальтовые наборы мощный кран опускал в ямы…».

Скоро и строительство станции Донбасская остановилось — металлические конструкции для станции остались… на Донбассе. Стройку заморозили, а проект станции потом пришлось переделывать на временный. Сейчас об остатках этого временного проекта напоминает участок с иным оформлением у выхода к Павелецкому вокзалу.

Как мозаики Фролова оказались на Новокузнецкой

Но уже весной 1942 года, едва остановив врага у Москвы, возобновилось строительство метро.  Строительство Новокузнецкой было поручено архитектору Таранову, который  узнал о готовых панно оставшихся от проекта Павелецкой и решил установить их на Новокузнецкой. Н.А. Быкова, его жена и соавтор проекта Новокузнецкой, позже вспоминала:

«Мы заканчивали «Новокузнецкую» уже во время войны. Заготовленные для неё архитектурные детали были спрятаны в подвал. Муж вернулся в Москву из эвакуации раньше меня. В письме написал мне, что обнаружил оставшиеся не у дел прекрасные мозаичные плафоны А. А. Дейнеки, предназначавшиеся для «Павелецкой» и что намеревается использовать их в нашей станции. Мне не хотелось отягощать мозаикой лёгкий свод, но я не успела отговорить мужа. Когда приехала в Москву, плафоны уже были установлены». 

Сейчас на станции Новокузнецкая расположены 7 мозаик Дейнеки. Еще одна, «Парад физкультурников», украшает наземный вестибюль станции, а ещё одно смальтовое панно исчезло при установке гермозатвора в 1950-х при превращении метро в противоатомное убежище. Её углы можно рассмотреть под штукатуркой потолка, но состоянии его не известно.

 

Куда делись остальные панно? Доподлинно это неизвестно. Сам Дейнека писал в 1961 году в книге «Из моей рабочей практики»: «Остальные пребывают в земле. Ансамбль нарушен, некоторые мозаики утеряны…»

Территория Мраморного завода Метростроя, во дворе которого укрыты мозаичные плафоны, сегодня частично занята зданием гостиницы «Украина».  Есть вероятность, что часть панно закопаны на незастроенной части участка.  Среди них могут быть композиции «Герб УССР», «Герб РСФСР», «Всадники», «В забое», «Футбол» и «Хоровод».

А может быть панно спрятали в полости бывших Дорогомиловских каменоломен, которые как раз находились вблизи бывшего  завода, но были частично затоплены при подъёме уровня реки после строительства канала?  Как знать, может быть нас еще ждут находки.

Легенды о мозаиках из блокадного Ленинграда

Откуда же появилась легенда, о том, что мозаики на Новокузнецкой были сделаны в блокадном Ленинграде?   Из газетной заметки Неволиной  «Смальта» в газете «Ударник Метростроя» от 8 ноября 1943.

«Новокузнецкой»: «Физкультурный парад. В голубом воздухе вздрагивают от ветра разноцветные шелка знамён.  Ослепительные белые майки. Красивые смеющиеся лица, стройные, отливающие бронзой мускулы… Движется прекрасная живая пирамида. Так выглядит первая картина из смальты, которую увидит пассажир Новокузнецкой в своде вестибюля. Внизу, в предэскалаторном зале, в лёгком ажурном своде потолка – две картины. Вот группа сталеваров. Мужественные, открытые лица. Ветер раздувает полы синих рабочих курток.
Очки сдвинуты на лоб. Далее – сбор урожая. Южное небо. Ветви яблони гнутся под тяжестью плодов. Женщины в лёгких платьях собирают в корзины душистые яблоки. В средней части зала – ещё пять картин. Большинство из них посвящено производственной тематике. Здесь снова сталевары, но уже у пылающей домны. Новенький трактор сходит с конвейера. Могучий подъёмный кран, поднял как пёрышко громоздкий груз. Вот распласталось мощное, серебристо серое тело самолёта. Около него хлопочут пилоты. И, наконец, железнодорожный мост, на нём состав, вырвавшийся из тоннеля.  Восемь прекрасных мозаичных панно из смальты (мелкого разноцветного стекла)украшают Новокузнецкую. …В Ленинграде, в Академии художеств, сделаны эти замечательные панно. Собирал их по рисунку художника Дейнека лучший мозаик нашей страны художник Фролов.
Часть мозаик собиралась уже в дни войны в осаждённом, израненном, истерзанном, но непокорённом городе-герое. В эти дни Шостакович написал свою Шестую симфонию, а художник Фролов собирал картины из смальты для московского метро, прекраснейшего памятника сталинской эпохи. Вера в победу, в прекрасное будущее народа блестят в каждом кусочке разноцветной смальты. …В дни, когда над городом рвались артиллеристские снаряды, художник Фролов со своими помощниками, увлечённый творчеством, кропотливо и внимательно искал тона, чтобы как можно лучше передать настроение автора эскиза. …И вот картины собраны, тщательно уложены и направляются в Москву через Ладожское озеро…»

Тогда, в 1943 году, еще  никто не говорил о Блокаде. Говорили об осаждённом Ленинграде. И не писали тогда о голоде и условиях в которых работал Фролов. А ведь он делал мозаики в помещении без света и отопления.  Автор заметки говорит о восьми мозаиках, довольно точно их описывая. Однако сегодня на станции «Новокузнецкая» находятся только семь плафонов, включая плафон в верхнем вестибюле. Мозаики  «Сталевары», о которой пишет Неволина, нет не только на станции, но и в описаниях. Возможно это не «Сталевары», а «Шахтёры». Это то самое панно через которое прошёл гермозатвор.

Сохранилось предание, которое рассказывает внук художника  Владимир Фролов, которое ходит по сети. Этот же эпизод он рассказывает в научно-популярном фильме из цикла «Искатели» — «Исчезнувшие мозаики московского метро» на 46 минуте. Фильм приведен в конце этого поста.

— И мозаики вывезли по Ладоге на одном из последних кораблей. Они чудом не затонули во время обстрелов, да и вообще случайно попали на борт. Один матрос рассказал потом, как это было: судно уже отплывало, когда подъехал автомобиль, из которого вышли какой-то офицер и пожилой мужчина — это был мой дед. Он буквально умолял капитана вывезти из блокадного Ленинграда ящики с панно для московского метро. Говорил, что скорее всего больше не успеет сделать ни одной работы, что эта мозаика — последняя в его жизни.. .

Эта история повторяется во многих статьях и  передачах. Эта же версия изложена в замечательном фильме  «Метро» Елизаветы Листовой из цикла «Советская Империя». Эпизод про мозаики на 1:04:00.  В фильме есть замечательные кадры создания мозаик для Новокузнецкой, которые явно сняты до войны.

Но как узнал внук художника об этом эпизоде? Оказалось, из рассказа… анонимного таксиста! Сам В. А. Фролов так пишет об этом в своей статье в сборнике «Невский Архив» ссылаясь на заметку в газете «Вечерняя Москва» 1977 года:

«Сведения о перевозке мозаик в период войны из Ленинграда в Москву опубликовал в газете «Вечерняя Москва» Юрий Можаев, случайно встретившийся на станции метро «Новокузнецкая» с участником событий»[1].

В архиве «Вечерней Москвы» эта заметка нашлась. В ней Юрий Можаев вспоминает как встретился в метро с таксистом, бывшим краснофлотцем Ладожской флотилии:
— Интересуетесь? — услышала слегка хрипловатый голос моего соседа. — Замечательной работы мозаика! Автор картин художник Дейнека… Знаете?
Я ответил утвердительно.
— Я вот как только бываю поблизости и урываю немного времени, обязательно прихожу сюда. Сам-то я шофер такси, — пояснил мне мой неожиданный собеседник. Дело тут не в Дейнеке, хотя я его и очень люблю. Здесь другое, c военными годами связанное. Вы не спешите?
— Нет, у меня еще есть время, ответил я. — Так вот, первое это то, что все эти картины по эскизам Дейнеки сложил воедино, склеил из многих тысяч камешков стеклянных один художник из Ленинграда, профессор Академии художеств Фролов. Здесь по сути дела два больших мастера поработали, и как видите, очень славно получилось. Про одного-то все знают, а про ленинградца мало кому из москвичей известно, вот даже и здесь нигде не написано, никакой таблички нет, a это, если говорить высокими словами, это подарок блокадного Ленинграда нашей Москве… Я этого профессора видел, даже разговаривал во время войны. Не верите? Я пробормотал что-то, что должно было означать: «Ну почему же? Все может быть».
— Во время Отечественной войны я служил сначала на Балтике, а потом на Ладоге, на одном из кораблей. Мы тогда возили продукты в Ленинград, переправляли войска, вывозили людей… Рассказ про все это — особая статья. А случай, о котором я хочу поведать вам, произошел поздней осенью сорок первого года.
В тот день, разгрузившись на западном берегу, мы спешили обратно, чтобы что-то еще подвезти в город.  Мы уже собрались отходить, как видим по берегу к нам, бежит военный, спрашивает капитана. До меня донеслись лишь отдельные слова: а: «важный груз», «художественные картины», «для московского метро». Гляжу, подходит к нам еще один человек и обращается как-то очень уж вежливо и проникновенно к капитану:
— Товарищ капитан, будьте так любезны, пойдите нам навстречу. пожалуйста, возьмите этот груз, всего несколько ящиков…
Может быть, на капитана подействовало это интеллигентное обращение, может, что другое, но через полчаса мы с несколькими красноармейцами уже грузили на палубу эти ящики. А старик тот, я только теперь разглядел, что это преклонного возраста человек, все пытался помочь нам. Когда погрузка закончилась, он, приняв меня за старшего, подошел и попросил:
— Товарищ краснофлотец, это очень ценная и дорогая для меня вещь, итог большого труда, больше ничего подобного я уже, видимо, не создам… Вот адрес, если будет возможность, сообщите, пожалуйста, благополучно ли довез. В тот вечер мы еле дошли до восточного берега, бомбили нас фашисты нещадно, но все-таки дошли и этот груз доставили. В сутолоке тех дней мне и не пришло в голову сообщить об этом в Ленинград. Лишь ближе к весне мне надо было поехать в город на завод, и тут я вспомнил про этого старика. C питанием у нас уже стало несколько лучше, и мне удалось собрать немного продуктов. В Ленинграде я разыскал дом, что значился в записке, нашел квартиру, стучусь никто не открывает. Потом разыскал уж одного из жильцов, их там немного осталось. Вот он-то мне и сообщил, что профессор Фролов, а звали его Владимиром Александровичем, умер от истощения в первых числах февраля 1942 года и похоронен на Смоленском кладбище. Работал он до последнего дня жизни. каждый день был в мастерской. все спешил закончить какую-то работу…»^[2].

История, несомненно, красивая, героическая. Однако верится в неё с трудом. Начиная с анонимности источника, отсутствия в его рассказе названия корабля и фамилии капитана. Да и сама ситуация крайне странная: что делал анонимный таксист в метро?

История о спасении мозаик начала обрастать странными подробностями.  Так газета «Правда» 2 января 1943 года пишет, что Фролов зарыл мозаики, В некоторых публикациях утверждается, что мозаики вывезли самолётами.

Где же сейчас блокадные мозаики Фролова?

Однако, мозаики для Московского метро Владимир Фролов в Блокаду всё же делал. Делал действительно в нечеловеческих условиях голода и холода, возможно в одиночку в  самый тяжёлый период блокады конца 1941 — начала 1942, который он не пережил. Фролов умер 3 февраля 1942 прямо на рабочем месте.

Как и когда вывезли мозаики Фролова из блокадного Ленинграда

Однако,  из блокадного Ленинграда  мозаики для Московского метро действительно вывозили.

В архивах найдены свидетельства, что 28 сентября 1942 года «три мозаичных панно для станции ЗИС» были получены «в соответствии с договором» представителем Метростроя т. Таубкиным С. Р. Сохранился приказ в котором «За образцовое выполнение в весьма сложных условиях… возложенного задания по командировке в Ленинград, связанной со своевременным окончанием работ Замоскворецкого радиуса», приказом № 453 инженер Таубкин С.Р., вывезший мозаики из блокадного кольца, получил благодарность и был премирован полуторамесячным окладом.   Только вдумайтесь: человек не только приезжает в блокадный Ленинград, но и вывозит мозаики!

Но сам  сам Фролов к этому времени уже умер и отправить мозаики сам уже никак не мог.

Долгое время я не мог найти   фотографию  спасителя мозаик Самуила Рувимовича Таубкина. Фотография нашлась на сайте «Бессмертного полка». После войны Самуил Рувимович работал начальником управления капитального строительства СГАО «Висмут» добывавшего уран в горах Саксонии и Тюрингии в ГДР.

Он написал книгу по строительству метро, видимо преподавал. Нашёл упоминание о нём  в фельетоне Огонька. Там писали о том, что  на пенсии он вырыл под своей дачей бетонный бункер. Видимо строить тоннели было делом его жизни.

Мозаики на станции  Автозаводская

Всего  стены станции «ЗиС» («Автозаводская») украшены восемью смальтовыми мозаичными панно  «Советский народ в годы Великой Отечественной Войны». Мозаики выполнены в блокадном Ленинграде В. А. Фроловым по эскизам художников В. Ф. Бордиченко, Б. В. Покровского и Ф. К. Лехта. Кроме того, для консультации приглашался академик живописи Е. Е. Лансере.  Именно над этими мозаиками В. А. Фролов работал после окончания работ над мозаиками для Павелецкой с начала 1941 года до своего последнего дня жизни в 1942-м году. Но мозаики эти вышли совсем другие, чем те, довоенные. Они темнее и мрачнее.

Более того, работы над мозаиками для станции ЗиС продолжились и после войны. Так газета «Ударник Метростроя» сообщает о  прибытии ещё одной мозаики в Москву из той самой Ленинградской мастерской, где Фролов проработал до самой смерти. Его дело продолжили его ученики Малышев, Сорокин, Николаев, Грошев и другие художники Ленинградской мозаичной мастерской.

 

Те самые блокадные мозаики Фролова для станции «ЗиС» (Автозаводская). Всего их 7.

 

Фильмы о мозаиках Фролова на Новокузнецкой

Фильмов с эпизодом о мозаиках Фролова на Новокузнецкой  снято несколько, но я отмечу из них два.

Фильм «Метро» Елизаветы Листовой из цикла «Советская Империя»

Пожалуй один из первых был фильм «Метро» Елизаветы Листовой из цикла «Советская Империя». Фильм рассказывает о строительстве метро в Москве и это просто очень хороший фильм.  Эпизод про мозаики на 1:04:00 (это если воспроизведение начнется не  с этого момента).  В фильме есть замечательные кадры создания мозаик в мастерской Фролова которые явно сняты до войны.

Фильм «Исчезнувшие мозаики московского метро» из цикла «Искатели»

Фильм целиком посвящён истории мозаик на станции Новокузнецкая, но  рассказывает о них несколько сумбурно. Понятно, что Искатели уже знают ответ где мозаики со станции Павелецкая (Донбасская), но пытаются изобразить бурные поиски. Однако судьбу мозаик из блокадного Ленинграда они полностью не раскрывают, хоть и показывают их в кадре проездом на Автозаводской. И тут внуком мозаичиста повторяется легенда о вывозе осенью 1941  мозаик на барже. В реальности их вывезли в сентябре 1942 года.

Источники

Наверное, путаницы было бы меньше, если бы информация из издательской программы ≪Интерроса≫ и Государственной Третьяковской галереи «Александр Дейнека. Исследования, книги. выставки. 2009–2011» была помещена не только в трехтомный альбом Дейнеки, но и в популярные и научные статьи. Здесь же, в художественном по сути альбоме, содержатся интереснейшие статьи с научным аппаратом. В частности именно в этой книге указаны (со  ссылками на документы в архивах) вся история создания мозаик и вывоза их из блокадного Ленинграда.   Информация эта помещена в третий том проекта «Дейнека. Монументальное искусство. Скульптура».  Кто писал конкретно эту статью мне не ясно, но я поблагодарю всех  участников и авторов статей в издании:

• Кристину Кэр, профессор Северо-Западного Университета, исследователь-стипендиат в Институте высших исследований Принстона (США),
• Егора Кошелева, художника, историка искусства, преподавателя МГХПА имени С.Г. Строганова,
• Сергея Хачатурова историк искусства, арт-критика, доцент кафедры истории отечественного искусства исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Хорошо что теперь есть памятная доска Великому Мастеру, хоть и не не на своём месте. Будем помнить о нём.

^[2] Дейнека А. А. Монументальное искусство. Скульптура. М., 2011. С. 7.
^[3] Душкин А. Н. Архитектура 1930-1950-х годов. Каталог выставки. М., 2004. С. 170.

^[1] Костина О. В. Архитектура Московского метро. 1935-1980-е годы. М., 2019. С. 156.

^[2] Дейнека А. А. Из моей рабочей практики. М., 1961. С. 45.

^[1] Фролов В.А. Подвиг художника. // Историко-краеведческий сборник «Невский Архив». СПб., 2012. С.175

^[2] Можаев Ю. Свидание с прекрасным//Вечерняя Москва. 1977, 12 ноября